Ну, здравствуй, Венди. Смотри, твой Питер тебя не бросил!
Пишу прутом на большущих листьях - письмо в три строчки…

Вот в Неверленде, представь, впервые настала осень,
а это значит, что время сдвинулось с мертвой точки.

Все хорошо. Тут
почти что вымерли
злые волки.

Мои мальчишки давно сбежали куда-то в Лондон.
Бывает, ночью к ним прилетаю… Но втихомолку…
Никто не знает,
что Питер может
быть одиноким.

Подружки-феи пыльцой торгуют. В обмен на травы,
что собирают - для снов красивых – в горах индейцы.

Динь-Динь вздыхает по Капитану и пьет отраву;
она уверена: только это излечит сердце.

Пираты – помнишь их? –
все погибли.
А перед этим
сожгли корабль. Восстали против тирана-Крюка.
Мы с ним, бывает, в свечей размазанно-тусклом свете
пьем ром, и
думаем о тебе, и
сидим без звука…

Я замечаю: недавно начал ломаться голос.
И знаешь, Венди, я очень рад - ты его не слышишь.

Моя любимая
флейта стала
нема. Истерлась.

И я устал, поднимаясь в небо, стремиться выше.

Родная Венди, я так скучаю по странным сказкам
о спящих леди, хрустальной обуви, поцелуях…
Их отпечатки в себе по-прежнему держит разум,
и выпускает наружу, если совсем тоскую…

А ты давно ведь уже, наверное, стала старой:
седые волосы, слабый голос, лицо в морщинах -
я это вижу
всегда в страшнейших
своих кошмарах:
Старуха-Венди и Питер-Пен-пожилой-мужчина…

И просыпаюсь
в поту холодном
с ужасным криком.

Тигровой Лилии нежный шепот не утешает.

Она забыла – принцесса диких – быть верной диким;
Ее огонь по-другому вовсе теперь пылает.

А если б только ты тут решила на век остаться -
то все осталось бы тем, чем было с тобою вместе!

Мой мир забыл без тебя, как следует улыбаться,
в долину детства пришла эпоха ее бесчестья…

А, впрочем, ладно. Я вижу бледную солнца проседь.

Письмо к тебе не закончу и не отправлю, точно.

Тут, в Неверленде, представь, впервые настала осень.
А значит,
нас
не
спасти
теперь уже...
Это – точка.

(с) monsters_inside